Глава 6. Неожиданное вторжение.

Подлинные казармы гладиаторов в Помпеях

Я спала и видела картины из своего прошлого.

Дверь в мою келью выходила на тренировочную арену лудуса. Поэтому, зайдя в свою комнату и закрыв за собою дверь, я не слышала шагов и голосов, приближающихся со стороны балкона, который служил смотровой площадкой для хозяина дома и его гостей.

Вдруг, рядом с моей дверью отчётливо послышалось лязганье металла – так могла  звенеть только железная рукоять меча о доспехи. Странно, гладиаторам в лудусе выдавали только деревянные мечи – для тренировок.

Безусловно, я знала, что хозяин очень хорошо относится ко мне и не позволит причинить мне вред. Но, тем не менее, я напряглась.

“Марция!” – теперь я явно расслышала голос доминуса прямо за моей дверью. “Открой!”

Я расслабилась. За дверью был точно не Атис и его шайка. Хозяину можно было спокойно открыть дверь. Хотя, столь поздний визит доминуса в мою келью изрядно удивил меня. Обычно, он уважал меня и не тревожил, когда я отдыхаю: ведь я ему приносила очень хорошие деньги.

“Да, доминус.” Я была фавориткой хозяина – своего рода, любимым домашним животным, о котором он заботился. Да, у меня были привилегии. Но я даже боялась себе представить, что будет, если я ослушаюсь доминуса и не открою ему дверь.

Я стала босыми ногами на холодный, каменный пол, подошла на цыпочках к двери и положила руку на шершавую поверхность дерева. Сделав глубокий вдох, я открыла дверь.

Ночь уже подходила к концу и небо было цвета глубокого моря. Мои глаза уже потихоньку привыкли к темноте и я начала различать фигуры.

Во главе группы людей стоял мой доминус – его лицо явно выражало нетерпение. С одной стороны от него стояла рабыня из верхних покоев. Её хрупкая фигура перекосилась на одну сторону от объёмного тюфяка, который она держала  – такого же, на котором я спала.

Сзади стояли два вооружённых солдата – видимо, лязганье их мечей мне  послышалось. Я удивилась: зачем солдатам сопровождать рабыню?  Да, в лудусе постоянно находилась когорта солдат, которые охраняли порядок – ведь гладиаторы, хоть и были, в большинстве своём, рабами, но представляли серьёзную опасность.

И тут, из-за стены моей кельи выглянул Зиракс!!! Тот самый мой “спаситель”. Теперь стало понятно: доминус взял солдат именно из-за него.

Под лунным светом фигура Зиракса выглядела ещё массивнее, а кожа отсвечивала серебристыми бликами. Его туника была пошита из материала  совершенно других цветов, чем те, которые мы носили в доме Флавия Квинта Валерия. Его иссиня-чёрные волосы были стянуты в пучок на затылке, а глаза, даже в сумраке,  блестели тёмно-синими огоньками.

Его глаза встретились в моими, и моё сердце забилось сильнее в ответ. Несмотря на то, что я старалась любыми путями подавить те чувства, которые я ещё во время первой встречи ощутила по отношению к Зираксу, всё моё внимание невольно сфокусировалось именно на нём.

Я не была дурой и прекрасно осознавала, что любовь к гладиатору в стенах лудуса без позволения хозяина будет обречена на провал. Именно поэтому я всячески пыталась убить зарождающееся чувство.

Зиракс всё продолжал смотреть мне прямо в глаза, поэтому я специально испепелила его самым злобным взглядом, на который только была способна.

“Это – Зиракс, бывший гладиатор дома Тита Гая Октавия,”  – голос доминуса эхом отзывался в моей голове. Он начал что-то рассказывать о бывшем владельце  – о том, что он был уже стар, а у него молодая, красивая жена Лукреция, которая постоянно требует знаков внимания. В итоге, Тит разорился и, к тому же, сильно заболел и теперь вынужден время от времени продавать своих гладиаторов по одному, чтобы как-то остаться на плаву.

По случаю, доминус купил одного из гладиаторов.

Закончив монолог, хозяин уставился на меня: казалось, что он ждёт моего ответа. Я молча кивнула. Честно, я не знала, что сказать.

Моё зарождающееся к Зираксу чувство не сулило ничего хорошего. Если бы речь шла о разовом, быстром сексе между двумя гладиаторами – этого даже никто бы не заметил. Я проводила свои дни среди грубых мужчин, чьим ремеслом было убийство. Я тренировалась, ела вместе в ними; слушала их разговоры. Я даже мылась в бане для гладиаторов и принимала ванну вместе с ними – такие были порядки в нашем лудусе.

Постепенно, из года в год, мой женский взгляд на некоторые вещи начал меняться. У меня секс не ассоциировался с любовью: он был просто разрядкой, своего рода, серией упражнений.  Вступив в связь с мужчиной, я не ждала от него, что потом он обязательно на мне женится. Я не мечтала о детях. Я не испытывала привязанности и тёплых чувств к моим бывшим любовникам. Более того, я могла с лёгкостью убить любого из них на арене, если нас там сведёт судьба.

Но то, что я испытывала к Зираксу, просто выбило меня из колеи. Как же он был хорош! Благодаря своему образу жизни, я насмотрелась на сильных, тренированных мужчин. Я знала, каким каждодневным трудом достаются рельефные, мощные фигуры; сколько надо работать над быстротой реакции, гибкостью, балансировкой. А для успешного гладиатора ещё очень была важна харизма. Поэтому то, что я увидела в Зираксе, его движениях – было просто верхом совершенства! Ни один гладиатор нашего лудуса не обладал такими данными. Помимо этого, у него было красивое лицо и изысканные манеры.

Несмотря на свой небольшой рост, я никогда не считала себя хрупкой – по крайней мере, до того момента, как увидела Зиракса.

Могу себе представить, какую неимоверную популярность он имел среди римлянок, богатых патрицианок, которые сходили с ума при виде обыкновенного гладиатора. Что уже говорить о таком красавце! Наверное, многие из них с лёгкостью расставались со своими любимыми драгоценностями только за одну ночь с ним. Ведь переспать с гладиатором-чемпионом было модно, престижно; а ещё – это был хороший знак судьбы. У матрон было множество ритуалов, связанных именно с сексом с гладиаторами. Про пузатых, докучливых мужей в тот момент никто из них не думал.

А ведь я тоже  – женщина!

Я вернулась от своих мыслей на грешную землю, к разговору с моим доминусом.

“Зиракс пришёл к нам как ценный, привилегированный гладиатор. Он – чемпион и не раз демонстрировал своё искусство на арене.” И тут наконец-то до меня дошло: дом Октавия – это же тот самый лудус, где были знаменитые чемпионы Салах, Геликон. Я тогда только начинала свою карьеру и, слава богам, мне не довелось с ними сразиться.

Замерзнув на пороге своей комнаты, я начала понемногу злиться. Зачем доминус разбудил меня посреди ночи и рассказывает всю историю дома Тита Гая Октавия?

А тем временем, доминус продолжал: “Он пришёл к нам как высокоценный гладиатор. В доме Октавия он имел такие же привилегии как ты, Марция. Зиракс не раз показывал себя в самых страшных сражениях. И я решил сохранить ему эти привилегии в моём доме.” В этот момент хозяин внимательно посмотрел на меня, как бы пытаясь понять, согласна я с ним или нет. Я кивнула и потихоньку начала засыпать стоя.

“Поэтому я решил, что Зиракс разделит келью вместе с тобой, Марция.”

Тут я проснулась! От удивления у меня просто открылся рот и перехватило дыхание. Было такое впечатление, что на меня вылили ведро воды. Меня начало трясти крупной дрожью.

“Как это так, доминус? Я же женщина,” – пыталась я возразить хозяину, понимая, что у меня нет веских аргументов. Несмотря на все мои заслуги, я была рабыней. А рабов в Риме содержали вперемешку – и мужчин, и женщин. Они не имели права возразить. Исключением были случаи, когда сам хозяин настаивал на раздельном поселении.

Лицо моего хозяина покрылось красными пятнами и я поняла, что перегнула палку. Даже будучи привилегированным гладиатором, я не имела права ему перечить. Но я никогда не думала, что меня, как и других рабынь, поселят вместе с мужчиной.

“Что такое, Марция?! Ты мне перечишь?!” – голос хозяина сорвался на крик.

“Ты живёшь среди мужчин, моешься вместе с ними, ешь, спишь и тренируешься. И прошу заметить, Марция, что до этого момента ты жила одна в выделенной тебе келье. Ты не спала вповалку в клетке среди десяти-двадцати новобранцев.”

Доминус резким жестов указал рабыне заносить в комнату тюфяк. По нему было видно, что он не поменяет своё мнение, а меня начала охватывать паника.

Я понимала, что дальнейшие мои возражения приведут к тому, что меня отправят жить в общие казармы, как это было в самом начале.